Татарские сказки

Находчивый Шомбай

Понадобился одному баю работник. Пошел он в поисках в соседнюю деревню. Видит: стоит джигит, ворота собой подпирает.
— Друг, — кличет бай, — есть тут у вас человек, который в работники пошел бы?
— Отчего же нет. Нас вот, к примеру сказать, трое братьев. Я сам могу в работники пойти. Только опять же, плата какова?
Бай говорит:
— Плата такова: за домом у меня черемуха растет, ежели сядет на нее соловей, запоет свои песни, — двести рублей тебе. Но, ты однако, не должен обижаться. Обидишься, заропщешь — двести рублей с тебя.
На том поладили и поехали в хозяйство бая. Ночь переночевали и с зарей взялись молотить горох. Байская жена тут же, рядом, тоже молотит.

татарская народная сказка Находчивый Шомбай

«Неплохо я пристроился, — смекает работник,— хозяева наравне со мной спины гнут». Намолотили они две раскладки. Наступило полуденное время. Жена бая ушла готовить обед. Вскорости кликнула:
— Идите к столу!
Вошел работник в дом, глазам своим не верит: стол ломится от еды вкусной да сытной. «Э-э,— говорит он себе,— да тут совсем хорошо!»
Тем временем в закутке за занавеской младенец запищал-заплакал.
Бай говорит работнику:
— Думается мне, ты еще руки не вымыл, возьми дитя, выведи во двор.
Взял работник малютку. Держит, держит, а тот все сидит и сидит. Долго он держал малютку во дворе, а когда вернулся в дом, — стол пуст-пустехонек. Удивился работник, расстроился, и расстройство это на лице его выступило.
Бай тут как тут:
— Ай, да никак обиделся ты, зароптал?
— Как же тут не зароптать, я же на равных с вами работал!
— Уговор помнишь — не роптать? Гони двести рублей и убирайся домой!
Ушел работник, не солоно хлебавши. А их, братьев-то, трое было.
— Чего так быстро вернулся? — спрашивают братья старшего.
— Я уже с усами, теперь идите сами, — ответствовал старший брат.
Пошел средний брат и тоже вернулся облапошенный. Остался младший брат — Шомбай. Собрался было он идти к баю, как тот сам заявился в деревню.
— Есть тут у вас кто, который в работники нанялся бы?
Шомбай и говорит:
— Была бы плата хороша, сам готов пойти.
— Плата, дружок,— поясняет бай, — от соловьиного пения. Ежели ты в рубашке родился и счастье всегда при тебе, он, соловушка, и через день запоет, но, однако, в худшем разе уж через месяц, не более.
— Двести рублей в месяц — большие деньги,— говорит Шомбай.— Согласен я.
Поехали они. Намолотили две раскладки гороха. Когда за третью принялись, бай говорит жене:
— Ты в дом ступай, обед нам готовь вкусный да сытный.
Пошла жена, приготовила обед, кличет к столу. Вошел Шомбай в дом, глазам своим не верит: стол ломится от еды изобильной. «Ну и дураки же мои старшие, — думает он, глядя на стол, — от такой жизни сбежали».
Собрался он было во двор руки помыть, младенец в закутке за пологом запищал-заплакал.
Бай и говорит:
— Дружок, ты вроде бы руки еще не успел помыть. Вынеси наше дитя во двор.
Вынес Шомбай младенца, держит-подержит. Долго держал, надоело ему это.
— Нет, — говорит Шомбай,— таким манером двоих братьев моих облапошили. Оставайся здесь хоть до вечера!
Усадил он байского наследника на травку, стоит ждет, что дальше будет. Заплакал наследник. Выбежали из дома отец с матерью — оба сразу. Выбежали и глаза вытаращили, слова сказать не могут.
— Чего вы таращитесь, никак онемели? — спрашивает Шомбай.
— Дитя плачет, уж не побил ли его?
— Побил, не побил, вам-то что?
— Как что? Жалко же!
— А-а, вы ропщете, гоните сюда двести рублей!

Ладно. Стали муж да жена совет держать промеж себя: как быть с работником, как от него избавиться?
Жена говорит:
— Надо его заставить землю вспахать — нетронутую, непаханую. Дать ему двух лошадей, пускай пашет. Да и земли кусок дать побольше. Надоест ему пахать, бросит лошадей и уйдет.
Послушался бай своей жены, говорит работнику:
— Эй, дружок, не вспахать ли нам землю залежную под ленленок?
— Отчего не вспахать, вспашем,— ответствует работник.
Запрягли двух самых ярых лошадей и поехали пахать самую что ни на есть тяжелую землю. Отмерил бай десять саженей в ширину, шестьдесят в длину и говорит:
— Вспаши, взборони и чтобы к вечеру было готово. Приеду, проверю!
Ладно. Только бай уехал, Шомбай лошадей прирезал, а шкуры развесил на сучьях — просушить. Лежит на травке, на небушко глядит. Приехал бай, увидел шкуры на сучьях, остолбенел.
— Чего же ты наделал, работничек? — только и смог вымолвить.
— То и сделал, что видишь, — ответствовал Шомбай.— Или ты в обиде?
— Как же не в обиде быть-то!
— А ну гони сюда двести рублей!
Опять совет держат промеж себя муж да жена. И вспомнили они: в сорока пяти верстах есть мельница. Див ее поставил, там и живет. Никто на эту мельницу не ездит: боятся дива. Порешили: послать работника на эту мельницу с полной подводой мешков с пшеницей. Так они сказали Шомбаю, а сами вместо пшенички набили мешки половой. Покидал Шомбай мешки на телегу и еще до полуночи привез на мельницу. Привез и зычно крикнул:
— Эй, мельник, вылазь. Мели сей же час, тороплюсь!
Мельником на мельнице служил сын старого дива. Возник он откуда-то враз, сунулся к мешкам. Посмотрел, а в них не зерно — полова. И подумалось молодому диву: «А с каким таким подвохом приехал к нам этот молодец?» Подумал, однако виду, что усомнился, не подал. Сказал:
— Ладно. Смелю я тебе твое зерно. Плата такова. Видишь, баба деревянная стоит, чтобы сваи забивать? Возьми эту бабу в рученьки и закинь ее в небо, чтобы с глаз она скрылась и не видать ее стало ни тебе, ни мне.
Шомбай сказал:
— Сейчас я ее закину. Ты на небо смотри да голову береги, как бы она тебя не зашибла, падаючи.
Молодой див уставился глазищами в небо, а Шомбай быстрехонько накинул бишмет на бабу, уселся сверху и говорит:
— Не скоро штуковина эта упадет, иди отца своего старого зови.
Ушел молодой див за отцом, а Шомбай скоренько столкнул бабу в воду. Когда возникли перед ним молодой и старый дивы, только волны по воде ходили ходуном.
— Вон, — показал молодому диву Шомбай, — штуковина твоя только-только плюхнулась.
— Ладно, хорошо,— сказал старый див. — На сей раз ты осилил моего сына. Теперь вот что я тебе скажу. Побежишь наперегонки с моим сыном, и, ежели обставишь его, я вместо мусора твоего насыплю в мешки отборной муки крупчатой.
Шомбай ему наперекор:
— Раз ты мальчонку своего супротив меня выставляешь, я тоже сынка выставлю.
— У тебя же нет сына при себе,— сказал див.
— Он есть, прячется тут, тебя боится. Как только твой побежит, я крикну своему: «А ну-ка, сынок, дай жару!» — и он будет тут как тут.
На том пришли к согласию. Показали молодому диву, до какого дерева бежать. Побежал молодой див, только пятки засверкали. И тут Шомбай как хлопнет ладонями, как крикнет «хоп!»— и, на его счастье, из-под старой ели выскочил зайчик молодой и как сиганет. Вернулся див-сын, запыхался, бедняга. Говорит:
— Отец мой, сын этого человека только хвостом передо мной мелькнул и был таков. Вот какой он быстрый. Силен этот человек, раз и сын его маленький так быстр. Нам не ссориться с этим человеком надо, а мир поддерживать. Сделай, как обещал.

Насыпали в мешки муки-крупчатки. Привез ее Шомбай.
Бай и говорит:
— Найди сам место и высыпь туда всю муку.
Шомбай так и сделал.
Вышел поутру бай из дома, видит — подворье его все в муке.
— Эх, ну и работничек мне попался! Дурак ты, что ли, — в сердцах говорит бай. — Другому человеку есть нечего, а ты столько муки отборной в грязь сбросил.
Шомбай и говорит:
— Или ты не доволен, хозяин мой?
— Как же тут довольным быть! Мир такого, как ты, давно не видал!
— Недоволен? Гони двести рублей!
Ладно. Пошел бай в дом, говорит:
— Что делать будем, женушка? Чует мое сердце, пустит нас по миру работник проклятый.
Жена дает совет: пускай-де работник задаст корма жеребцу свирепому с зубами острыми и копытами твердыми. Бай послушался совета, говорит Шомбаю:
— Эй, работник, вон там у нас жеребец проголодался, принеси ведро воды и дай ему болтушку сытную.
Ладно. Принес Шомбай два ведра воды, плеснул ее на землю и ссыпал туда же всю муку, что была в байской клети. Выпустил он из конюшни жеребца и всю другую скотину во двор выпустил. "Искусал, затоптал жеребец работника", — думают бай с женой и идут посмотреть, удалась ли хитрость ихняя. Смотрят: жеребец, другие лошади, коровы, овцы — все чавкают болтушку из муки. А Шомбай стоит в стороне довольнехонький. Всполошился бай, кинулся в клеть, а там муки ни крупиночки, все подметено. И опустились у него руки, и голова поникла.
Шомбаю интересно:
— Чего стоишь, хозяин, как прибитый?
— Как же мне прибитым не быть! Что завтра есть будем, ежели ты ни крупинки муки не оставил?!
— Ты никак ропщешь, хозяин? Тогда гони двести рублей!
Ладно. Солнце к полудню подступило. Сели пить чай. Когда сидели за столом, соловей на черемухе запел-засвистал!
Бай и говорит Шомбаю:
— Слышь, сынок, соловей на черемухе поет. Исполнился твой срок, знать, счастливый ты.
— Ой, посмотреть бы на того соловья, — сказал Шомбай и вышел за ворота. Видит, на черемухе сидит дочь байская восемнадцати лет и свистит, щелкает соловьем. Сшиб он ее с дерева.
— Ой, ей, — запричитали бай с женой, — погубил изверг нашу деточку!
— Или вы ропщете? — сказал Шомбай. — Гоните двести рублей, и я ухожу.
Кучу денег принес Шомбай домой.

Шомбай

Давным-давно когда-то жили, говорят, очень богатые муж и жена. Оба были злые-презлые и очень жадные. Поэтому в самую пору летних работ убежал от них работник. Ждали они, ждали, когда придут наниматься на работу, да только никто не показывался. Решили они тогда сами поискать работника и пошли в соседнюю деревню. Пришли туда и видят — у домика без двора и без ограды джигит сидит. Сам здоровый такой, а весь в лохмотьях. Подошли к нему бай с женой и стали расспрашивать.
— Нам нужен работник, как тебя зовут?
— Шомбай, — говорит джигит.
— Сколько стоишь?
— Пять алтынов, — отвечает джигит. Богачам это показалось много.
— И имя некрасивое, да и стоит очень дорого, может, найдем подешевле,— сказала жена.

татарская народная сказка Шомбай

И пошли они по деревне. Шли они, шли да на одного джигита и набрели. А это был тот самый Шомбай, надевший лохмотья свои наизнанку.
— Как тебя зовут? — спрашивают.
— Шомбай, — отвечает джигит.
— Сколько стоишь?
— Пять алтынов,— отвечает джигит.
Ахнули муж и жена — цена показалась огромной. Пошли дальше. Так они до конца деревни дошли. Опять джигита заметили. А это был тот самый Шомбай, надевший на этот раз шапку наизнанку. Стали задавать вопросы:
— Имя?
— Шомбай.
— Сколько стоишь?
— Пять алтынов.
Переглянулись муж с женой. И подумали: «В этой деревне, видать, все Шомбаи. Стоит он, конечно, дорого, но без работника тоже не обойтись, ладно уж, наймем». И взяли Шомбая.
Стал Шомбай батрачить. Лето прошло, зима наступила. Новые заботы появились: за скотом убирать, дрова пилить и еще много-много разных дел надо сделать. Но не платят Шомбаю по уговору. Находят недоделки в каждой его работе, говорят:
— Не так все делаешь, — и не платят за работу.
В Шомбае злоба на бая закипела. День уходил, ночь проходила, год прошел. Лето настало. Летние работы пошли. Однажды пошел Шомбай с баем сено косить, да забыл дома брусок. Вернулся в дом, а там жена бая с каким-то человеком беседует.
— Распродам зерно, — говорит, — только бы муж не узнал. Как мне от вас, — говорит, — деньги получить?
— Я пойду, — отвечает тот человек, — а по дороге солому побросаю. Пойдешь по примете — а я там сено буду скучивать. Там и расплатимся.
Шомбай все подслушал и подумал: «Дай-ка подшучу над ними». А тот человек, как сказал, так и шел, разбрасывая солому по обе стороны дороги. Шомбай шел за ним, подбирая солому, а потом и побросал ее на своем пути, когда к баю возвращался.
Появилась жена бая. Удивилась, а сама виду не подает.
— Пришла посмотреть, как работаете. Много, оказывается, у вас дел,— говорит.
Бай хотел пригласить соседей убирать сено. Сказал Шомбаю:
— Иди, позови-ка вон тех.

А это были как раз те люди, которые купили зерно у жены бая. Шомбай пришел к ним и сказал:
— Бай узнал, что вы тайно от него купили у нас зерно. Взял вилы и бежит сюда: хочет заколоть вас. Спрячьтесь.
А сам вернулся к баю и сказал:
— У них-то работы побольше, чем у нас. Стог ставят. Пусть берет вилы и идет помогать нам, говорят.
Бай положил вилы на плечо и пошел к соседям. Те, увидев его, рассыпались. Удивился бай, пошел обратно. Идет он и по пути наклоняется: ягодки срывает. Видит это жена, спрашивает у Шомбая, что это бай делает.
— Бай узнал, что ты украдкой продала зерно, — говорит Шомбай. — Хочет разбить тебе голову, подбирает камни.
Услышала это жена бая и убежала в деревню. Изумленный бай спрашивает у Шомбая:
— Чего она бежит?
— Беда приключилась: дом у вас горит, — сказал Шомбай.
Пустился бегом и бай в деревню. Пришел — нет ни огня в доме, ни пожара.

Мертвая царевна

В некотором царстве жили-были царь с царицей. У них не было ни сына, ни дочери. Вот однажды царица во время шитья уколола иголкой свой палец; полилась чистая, красная кровь. Царица, полюбовавшись кровью, промолвила: «Хорошо, если бы Бог послал нам такую же красивую, дочь!» И действительно, родилась у них такая красивая дочь, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Царь с радостью пригласил всех своих подданных на пир, который продолжался дни и ночи.
Когда царевне исполнилось 16 лет, мать ее скончалась. Все долго не могли забыть царицы. Особенно было тяжело бедной красавице-царевне. Скучно было жить царю без царицы решил он жениться. Вскоре сыграли свадьбу. Новая царица была прекрасна, но все же хуже своей падчерицы. Царица стала завидовать красоте падчерицы и решила во что бы то ни стало извести ее и стать самой лучшей на свете. Она приказала одному человеку отвести царевну в лес и убить ее там. Вот этот человек повел ее в лес, но пожалел и не убил. Он рассказал ей, что мачеха приказала ему убить ее, и отпустил падчерицу с условием, что та больше не возвратится на родину.

татарская сказка Мертвая царевна

Осталась одна в лесу бедная царевна и горько заплакала. Потом пошла искать себе приют. Шла она, долго ли, коротко ли, этого уже я не знаю; знаю только, что она добралась до одного красивого дома. Когда вошла в дом, то увидела, что стол уставлен разными кушаньями. В доме никого не было. Царевна была голодна и принялась кушать. Покушав как следует, она спряталась и начала ждать хозяев. Спустя некоторое время пришли хозяева. Их было трое. Это были карлики средних лет. Увидя, что приготовленные ими кушанья кем-то съедены, начали искать того, кто съел, наперед уговорившись между собою не трогать съевшего, кто бы то ни был; а решили так: если этот человек будет мужчина, то считать его отцом, а если будет женщина, то считать ее матерью, какого бы возраста она ни была. Эти разговоры подслушала царевна и вышла сама к карликам. Она им рассказала подробно, как она сюда попала. Карлики пожалели бедную царевну и оставили ее хозяйкой дома. Стала она жить у карликов.
Однажды царице-мачехе захотелось узнать, она ли теперь красивее всех на свете. Она позвала к себе старуху — ведьму — и спросила ее об этом. Старуха сказала царице, что есть одна девушка, которая в тысячу раз лучше ее. Царица взбесилась и стала думать, как бы ей извести соперницу. Она стала советоваться об этом со старухой. Та вызвалась ей помочь. Она взяла яблоко, отравила его и пошла искать красавицу. Через некоторое время старуха добралась до дома царевны.

Царевна сидела одна, карликов не было. Вот ведьма подошла к открытому окну и сказала красавице, что она принесла ей яблоко и гостинец. Яблоко было испорченное, половина была хорошая, а половина — гнилая. Царевна-красавица, не обратив на это внимания, съела его. А старуха сейчас же скрылась из виду. Вот скоро бедной царевне стало до того дурно, что она упала без чувств. Пришли карлики и видят, что их названная мать лежит на полу без чувств. Они скорее начали ее лечить. Лечение помогло; она очнулась и рассказала, что с ней случилось. Карлики так и не поняли, что за женщина к ним приходила. Так бедная царевна во второй раз спаслась от смерти. Прошло еще некоторое время. Царевна сделалась краше прежнего.
А царице-мачехе, между тем, захотелось опять узнать, она ли теперь красивее всех на свете. У нее было волшебное зеркало. Зеркало сказало ей, что есть на свете одна девушка, которая в тысячу раз краше ее. Царица решила извести эту девушку. Она позвала опять к себе ту же старуху-ведьму и велела ей придумать, как извести красавицу. Старуха, немного подумав, сказала, что нужно сшить драгоценное платье, пропитать его ядом и отнести красавице. Царица велела сшить драгоценное платье. Когда платье было готово, старуха пропитала его ядом и отправилась к красавице.
Она добралась до царевны. Царевна сидела одна. Старушка сказала, что она принесла ей драгоценное платье. Царевна с радостью взяла его и стала надевать. Но не успела она хорошенько его надеть, как упала замертво.
Пришли карлики и ахнули, когда увидели свою названную мать мертвой. Горько они заплакали и решили похоронить ее: сделали шкаф со стеклянными дверями и заперли ее в шкафу в этом драгоценном платье. Проезжие и прохожие удивлялись красоте
мертвой девушки. Вот однажды мимо этого шкафа проходил полк солдат. Солдаты очень удивились, увидев мертвую красавицу, и каждый захотел взять себе что-нибудь с мертвой на память. Солдаты начали сди-
рать платье. Но не успели они содрать все платье, как царевна ожила. Солдаты испугались и побежали доложить об этом царевичу, который шел впереди полка. Царевич, увидевши красавицу-царевну, сразу полюбил ее и взял с собой.
Царевна ему рассказала обо всем, что с ней случилось. Царевич, узнав, чья она дочь, решил отомстить ее мачехе. Вот он назначил день своей свадьбы с царевной. На свадьбу пригласили и мачеху. Во время пира царевич принес мачехе золотые башмаки, попросил ее надеть их и сплясать. Мачеха надела башмаки и начала плясать, но тут же упала замертво. Башмаки были пропитаны ядом.
Так царевич отомстил за свою невесту.